Ядро ARTBAT FEST - открытая выставка уличных инсталляций. Размещение этих произведений искусства в городском контексте и их прямой контакт с реальным миром демонстрирует взаимное дополнение искусства и города, раскрывая связывающую силу культуры для более широкой аудитории.

«Любой художественный проект в городской среде направлен на проявление городской ауры. Требуемая многогранность и осмысленность творческой деятельности достигается через диалог с духом места, погружение в его историчность, существование, чувственность и осмысленность.

Хотя современное искусство существует за пределами географических и административных границ, его естественная миссия - найти универсальный потенциал в местном контексте. Основываясь на образе кочевника, лежащем в основе истории и самобытности Казахстана, можно предположить, что обобщенное восприятие отношений кочевников с пространством, временем и обществом может и должно обогатить творческое содержание фестивальных произведений искусства. Однако в случае с мегаполисом Алматы ключевой составляющей является то, что арт-кочевничество находится в городской среде.

Встреча Кочевника и Города с их фундаментальными философскими различиями - серьезный вызов творчеству художников и экспертным знаниям горожан. Как теперь совместить внешнее пространство кочевой степи и внутреннее пространство города в государстве, дикое поле и упорядоченную политику, игру в го и шахматы?

Самые лаконичные метафоры гладкого пространства - это стихия воды и воздуха. Символично, что воздух может быть извлечен и восстановлен из культурного слоя Алматы. Бескрайняя степь и высокое небо - те особенности окружающей среды, которые труднее ощутить в многолюдном современном мегаполисе. Однако все эти противоречия могут быть ценным творческим ресурсом для гениев. Перед ними стоит общая задача поселиться в районе города и неба, который раньше был крышей дома кочевника.

Одна из самых странных черт необычной геометрии кочевников - это жизнь на ощупь. «Гладкое пространство - это пространство контакта, небольших тактильных или ручных действий контакта, а не визуальное пространство ... [Это] поле без проводов или каналов ... Его [неоднородное множество] можно исследовать только с помощью бега. " (Жиль Делёз и Феликс Гваттари)

Среди вдохновляющих парадоксов кочевой телесности есть баланс внешней неподвижности и внутреннего движения, как предположил Тойнби, британский историк: «Кочевник [это тот], кто не движется». «Кочевник умеет ждать, у него безграничное терпение». В древности такие фигуры называли людьми долгой воли.

Поскольку современное искусство часто определяют как практическую философию, необходимо определить мысленный горизонт наших воздушных путей и представить концепцию необходимой единицы городского духа.

В философской традиции есть хорошо известное подходящее понятие монады, самой маленькой частицы во вселенной, которая парадоксальным образом равна всему миру. В Новое время Лейбниц сосредоточился на этой метафизической единице и проследил «связь монады с материей как двухэтажный дом, при первом открытии« складывается и разворачивается », на верхнем этаже абсолютно закрыта, мрачна и мрачна. дух «сгибается и разгибается».

Следуя лингвистическому и семантическому согласию концептуального единства с возможным духом места, можно назвать формулу художественного агрегата зарождения духа города - монадой кочевников.

Это почти палиндромное изречение обозначает камерный тип соприкосновения воздуха и земли.